Война — труд без выходных. О Николае Николаевиче Синицыне...

2000 «Катюш»
Однажды его вместе с товарищами увезли в неизвестном направлении (потом окажется — в город Ковров), чтобы посменно, как взрослые, собирать в под-вале «Катюшу» — БМ-13. Родителям сообщили лишь номер почтового ящика — 11, а молодым труженикам, что дело сверхсекретное. И куратор дядя Вася запрещал задавать кому бы то ни было любые вопросы. «Привезли в 5 утра будто в овощехранилище… Ночами мы выходили на улицу прогуляться — без шума, разговоров, курения: ни одной светинки быть не должно, чтобы немец не бомбил», — объясняет Николай Николаевич.

«Катюша — самое опасное для немцев орудие! — восклицает он, не допуская того, что в этом можно сомневаться. — Наше дело было ее поднять, поставить на раму, на 24 болта закрепить, и следующую машину так же. И следующую». За сутки в подвал загоняли 12 «Катюш». Весь 1944 год приходилось ползать на четвереньках, вкручивая болты. Парни стирали колени в кровь до тех пор, пока дядя Вася не принес старые валенки: голяшки из плотного материала использовали как наколенники.

Кормили неплохо. Утром давали кашу, чай, кусочек хлеба, в обед — первое, второе, а ночью — молоко «за вредность условий труда», поэтому ребята старались во вторую смену попасть. Работали без выходных и праздников, только однажды производственная ошибка обеспечила отсыпной. «Тогда пригнали семь английских машин, а у них рамы уже, чем надо, — вспоминает он. — Шум подняли на весь завод: как это проморгали такую неточность! Тут мы маленько отдохнули, выспались досыта».
Николай Николаевич, ветеран трудового фронта, за год видел почти две тысячи БМ-13. И смотрел бы еще.

«Знаете, что на параде в День Победы у нас в городе катюша была? Я цветы на нее ставил. Как увидел, не сдержался и заплакал», — говорит, и глаза его увлажняются.

Однажды Николая Николаевича вместе с остальными работниками посадили в поезд и через 11 дней высадили в Новосибирске, куда из Москвы был эвакуирован Чкаловский авиационный завод.

День Победы встретили на пути в город, что на Приобском плато. «Нам просто объявили: кончена война.Пляски, танцы, принялись плакать, целовать друг друга», — светло улыбается труженик тыла. Но это еще не был конец его борьбы и работы.

«В Новосибирске нас постригли и — в баню, под душ. Мы подумали, будем учиться, еще и солдаты между нами ходили. Но нам сказали получить пропуска в цеха. Страна готовилась к войне с Японией — делала самолеты»,- рассказывает Николай Синицын.

На Чкаловском заводе создавали истребители Як-1 и Як-2. «Сначала меня на промывку моторов определили: они все в мазуте были, — объясняет Николай Николаевич. — А потом перевели к девчонкам и поставили старшим левую панель делать. Вот в день 12 самолетов выпускали — 12 панелей нужно сделать».

Летом 1945 года молодой труженик стал охранником вагонов, которые везли «полуфабрикаты» самолетов до Владивостока. 7 дней в прямом направлении и семь в обратном. Сопроводить опасный летающий груз успел четыре раза — на том Великая Отечественная для Николая Синицына закончилась.

Но он продолжил трудиться: восстанавливал сельское хозяйство в одном из совхозов Новосибирской области. А в 19 махнул рукой на сытную повседневность и уехал на заработки в Серовский леспромхоз, где познакомился с супругой Жанной, позже перебрались в Комсомольский. На Севере и остались. Николай Синицын — ветеран трудового фронта, ветеран Комсомольского леспромхоза, четырехкратный отец, трехкратный дедушка и четырехкратный прадедушка.


Ксения Бугрова